Как не бояться болезней и смерти православие
Вопрос читателя:
Здравствуйте! Всего Вам самого доброго!
Батюшка, помогите мне советом. Что делать, если не проходит страх смерти?
Я исповедуюсь и причащаюсь, хожу на службы, каждый день читаю молитвы (утром и вечером), стараюсь жить правильно.
Разговаривала со своим батюшкой на тему смерти, вроде, стало полегче, а потом снова накатывает.
Боюсь не того, что буду наказана за свои грехи, а просто самого факта смерти. Не могу принять мысль, что умру — очень люблю жизнь, очень сильно хочу жить.
Боюсь, потому что не могу представить, как это — жизнь без физического тела, как это — жить вечно, без времени, смогу ли я говорить, видеть близких, что я вообще буду делать (какие занятия, быт, дела).
Вопросов просто куча, все, что читаю (высказывания старцев, житие святых) — на время успокаивает, но потом все равно страшно.
Что мне делать, батюшка?
Анна
Отвечает протоиерей Андрей Ефанов:
Дорогая Анна, давайте немного поговорим о том, что такое смерть.
На самом деле, человеку очень трудно сказать и представить, что это такое, потому что смерть — это вне границ опыта живого человека. И это нормально. Да, есть свидетельства тех, кто пережил кому, но даже тут я бы не рискнул говорить, что это именно опыт смерти. Возможно, это что-то близкое к ней, а может быть — и нет. Смерть — это отделение души от тела. И нельзя представить, как это и что такое. Мы только знаем, что после отделения от тела душа уже не может ничего с собой поделать, не может себя менять, подобно тому, как это может сделать душа, живущая в теле — мы можем исповедоваться, причащаться, работать над собой, с Божией помощью, искореняя дурные свойства и взращивая хорошие и добрые. А после смерти душа остается в том состоянии, в котором покинула тело. И если оно мешает ей быть с Богом, если любви в ней так мало, а отделяющего от любви (зависти, злобы и прочих грехов) так много, что это делает невыносимым пребывание с Богом, то она и находиться может только вдали от Бога и Жизни. Ужасно! Это и есть вечная смерть — где-то в небытии… сжигаемая страстями… И поэтому мы молимся за усопших, ведь наши молитвы могут помочь душе. Сама себе она уже не поможет, а мы, живые, помочь своими молитвами можем.
А с тем, что мы не знаем, как именно это — смерть — надо просто смириться, то есть принять это полностью и с миром в душе. Я ниже объясню, почему это важно вообще для человека и лично для Вас.
Еще что хочу сказать — традиционно христиане всегда ждали смерти. Почему? Потому что после смерти душа, которая так стремилась к добру, Любви, к Богу то есть, возвращается к Небесному Отцу, к Богу. Вы можете услышать об этом рассказы или прочитать в книгах — о том, как святые люди или старые люди ждали смерти не как избавления от чего-то или бегства, а именно как возвращения домой — туда, где по-настоящему любят и ждут и куда уже пора. Я Вам очень желаю со временем прийти именно к такому отношению к смерти.
И теперь давайте поговорим о Вас. Страх смерти в виде инстинкта самосохранения есть у всех живых существ. Есть он и у человека, поскольку он состоит в том числе из тела — и вот в этой его земной составляющей, в теле, этот инстинкт живет.
Подробнее об этом есть в материале Страх перед смертью
Но зачем он нужен? Он нужен для того, чтобы человек жил! Понимаете? Он не для того, чтобы жизнь парализовалась и превратилась в сплошную судорогу страха перед смертью, а для того, чтобы человек берег себя и мог длить жизнь, делая ее как можно более наполненной благом. Только для этого. Когда же придет время, этот инстинкт нормальным образом подчиняется тому пониманию, о котором я написал выше: пришло время, пора домой, Господь зовет.
Что же происходит с Вами? Я думаю, что в силу каких-то обстоятельств внутренней и внешней жизни этот страх смерти Вам нужен для того, чтобы не заниматься жизнью. Не знать, что происходит после смерти — это нормально. И не зря Всеблагий Господь так устроил: стало быть, не положено человеку этого знать. Да, в общем-то, и не надо. Что надо мы знаем — о жизни в Боге и с Богом. И этого вполне достаточно. Остальное невозможно представить, потому что это вне границ нашего опыта. Просто примите это. Потому что сейчас время Ваше — для этой жизни! Понимаете? Больше жизни такой у Вас не будет, и сейчас нужно заниматься ею и жить ею. И именно для этого у Вас есть и тело, и время, и все-все. Когда же страх смерти, нужный для того, чтобы сохранять жизнь, используется так превратно, как у Вас — то есть человек (я верно Вас понял?) застревает в этом страхе так, что страх его парализует и не дает жить — это может говорить о том, что в этот страх человек прячется, чтобы не жить эту жизнь, в смысле, не заниматься теми делами, вопросами и проблемами, которые в этой жизни (что вполне нормально!) есть. Я бы Вам очень посоветовал крепко помолиться Богу и попросить Его помощи в том, чтобы увидеть, зачем Вам нужна такая концентрация на страхе смерти, что она Вам дает. На первый взгляд это может показаться странным и парадоксальным, но обычно у таких вот концентраций есть какая-то выгода для человека, и очень часто это бегство от реальности. Пожалуйста, внимательно осмотрите себя внутренним взором, посмотрите, что есть в жизни, от чего Вы бежите или закрываетесь, и не связан ли Ваш страх смерти с этими вещами.
Бог даст, Вы найдете ответы на эти вопросы.
Если же это просто беспочвенное наваждение, то тогда рецепт еще проще: молиться Богу и просто гнать страх. Стоп — и все. И через некоторое время он, с Божией помощью, будет побежден Вами.
У нас есть несколько материалов на тему страха смерти, смотрите:
Боюсь смерти. Как жить?
Я ПЕРЕСТАЛ БОЯТЬСЯ СМЕРТИ
Страх: нормально ли бояться смерти?
Как побороть страх смерти?
От смерти к жизни: как преодолеть страх смерти. Сборник
Бояться смерти?
Храни Господь!
Архив всех вопросов можно найти здесь. Если вы не нашли интересующего вас вопроса, его всегда можно задать на нашем сайте.
Загрузка…
Источник
Недавно мне дали ссылку на небольшую заметку из «Литературной газеты» . В ней врач «Скорой помощи» рассуждает, сколь поразила его смерть священника, во время которой ему по долгу службы пришлось присутствовать. Врач часто видел последние минуты пациентов. Они для большинства умирающих сопровождаются ужасом и страхом. Здесь же, у священника, все было иначе.
Впрочем, вот рассказ врача:
«Мне никогда не забыть, как однажды по вызову наша бригада приехала к пожилому священнику, которого свалил инфаркт. Он лежал на кровати в тёмно-синем подряснике с небольшим крестом в руках. Объективные данные говорили о кардиогенном шоке. Давление крайне низкое. Больной был бледен, с холодным липким потом, сильнейшими болями. При этом внешне не просто спокоен, а АБСОЛЮТНО спокоен и невозмутим.
И в этом спокойствии не было никакой натяжки, никакой фальши. Мало того. Меня поразил первый же заданный им вопрос. Он спросил: «Много вызовов? Вы, наверное, ещё и не обедали?» И, обращаясь к своей жене, продолжил: «Маша, собери им что-нибудь покушать». Далее, пока мы снимали кардиограмму, вводили наркотики, ставили капельницу, вызывали «на себя» специализированную реанимационную бригаду, он интересовался, где мы живём, долго ли добираемся до работы. Спросил слабым голосом, сколько у нас с фельдшером детей и сколько им лет.
Он беспокоился о нас, интересовался нами, не выказывая и капли страха, пока мы проводили свои манипуляции, пытаясь облегчить его страдания. Он видел наши озабоченные лица, плачущую жену, слышал, как при вызове специализированной бригады звучало слово «инфаркт». Он понимал, что с ним происходит. Я был потрясён таким самообладанием.
Через пять минут его не стало…»
Многих эта заметка оставила неравнодушными. Она действительно «трогает» сердце, тем более что рассуждений о смерти у нас хоть и без табу, но молчаливо избегают. Сегодня более привлекателен принцип, еще Владимиром Высоцким определенный:
Может, лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор…
Общество, где главная составляющая – блажь тела и нега души, не любит рассуждать о том, что никак не вписывается в яркие рекламные ролики комфорта и благополучия. О смерти — только в некрологах да в криминальной хронике, где речь идет лишь о способах убийства, о бессилии стражей порядка и психологической наклонности убийц.
Нет желания писать о смерти. Тем более смерти собственной. Даже в наших православных издательствах и СМИ тема кончины и загробного бытия проходит по касательной (назовите хоть одну толковую книжку на эту тему). Куда интересней говорить о раскладе епископских кафедр, границах Церкви и нужности иконостаса вместе с церковнославянским языком. Здесь блещут искрометными мыслями, приводят громоподобные аргументы вкупе с цитатами, а страсти накалены так, что от тихого вопроса, который надобно задавать всем и каждому ежедневно: «Како мне умирати будети?», просто отмахиваются. Хотя прекрасно все знают, что есть две непреложные истины. Первая – все умрем. Вторая – неизвестно, когда.
Истины есть, а забот о достойном обрамлении этих законов никаких. Лишь, когда смерть касается твоей семьи, твоих друзей или родных, то, стоя у гроба, невольно примеряешь его на себя, а столь распространенное «все там будем» не облегчает ни страха, ни горя.
Можно побороть этот страх? Православие утверждает – можно, а врач «Скорой помощи» примером о смерти священника доказывает это утверждение. Надо думать о смерти, чтобы побороть страх смерти. Простая формула, и тут вполне срабатывает амвросиевская поговорка «Где просто, там ангелов со сто». Чем скорее до твоего сознания дойдет необходимость быть готовым к смерти, тем меньше останется страха.
У человека есть разум; сталкиваясь с каким-нибудь вопросом, он обдумает все возможности. Может случиться так, а может, и иначе. Даже если проблема и совсем маловажная, разумный человек непременно обсудит обе возможности. Здесь же, встречаясь с этой абсолютной серьезностью – собственной смертью, которая непременно возникнет у каждого, мы очень часто поступаем иначе. Варианты не разбираются, дата отбрасывается на философское «не скоро», а утверждение, что лишь Господь определяет сроки, к себе не применяется.
Удивляет одна очевидная несообразность. Мы разумны, практичны, а многие из нас в день нынешний и прагматичны. Разум наш обдумывает все возможности и планирует различные варианты, сталкиваясь с объективными событиями. Смерть – абсолютная объективность, но она почему-то не становится проблемой на протяжении всей жизни. И, лишь оказавшись на пороге ухода с этого, пусть сложного, но знакомого мира, выясняется, что ступенька этого порога нам не под силу. За ней то, чего не знаем и о чем не стремились узнать. Отсюда страх, а за ним и ужас. Мы боимся смерти намного больше, чем она того заслуживает.
Это происходит потому, что неизбежность смерти не становится главным ориентиром в нашей жизни. Знаменитая «память смертная» даже среди православных стало обиходным выражением, никак не отражающемся на повседневности дел земных. Лишь вечером, когда внимательно читаем вечерние молитвы, напоминается: «Се ми гроб предлежит: се ми смерть предстоит». Но и эта строчка молитвенного правила очень часто прочитывается скоренько, без ударений, придыханий и, главное, — без мысли.
Обратите внимание, что в Каноннике последование молитв на сон грядущий имеет разделение. После «Достойно есть» идет «Отпуст», а затем положена еще молитва свт. Иоанна Дамаскина. Там молящийся должен указать на место своего сна и произнести: «Неужели мне одр сей гроб будет…». Теперь вопрос. Как часто мы вдумчиво и серьезно совершаем это требование обязательной для верующего человека молитвы?
Батюшка, о котором идет речь в «Литературке», по всей видимости, неукоснительно придерживался этого правила. И не только его…
Практическая жизнь священника ежедневно и ежечасно прикасается к смерти. Нас даже воспринимают частенько, как напоминание о грядущем и неизбежном собственном отпевании. Кстати, именно поэтому и стараются загрузить несвойственными для священнослужителя неуставными делами социального и хозяйственного плана. Священник хозяйственник и строитель всегда более «выгоден» миру, чем тот, кто постоянно зовет к покаянию и твердит: «Ты о смерти подумал?»
В смерти нас страшит неизвестность, а что со мной будет? Для этого священника неизвестности не было. Он знал, что его ожидает, и именно поэтому его до последней минуты заботят судьбы тех, кто остается пока здесь, на этой стороне бытия. Умирающий священник беспокоится не только о проблемах тех, кто его окружает в последнюю минуту, он продолжает выполнять дело Христово – любить. Здесь не меркантильное собирательство «добрых дел» и «благородных поступков», здесь знание о том, что доброта и любовь взаимны и именно они уменьшают страх смертный. Да и чего бояться, если любовь пронизывает все? И горнее, и дольнее.
Страх смерти верующего человека иной. Тут боязнь остаться вне любви Божией, то есть не наследовать Царство Божие.
Как его побороть? Руководств множество. Вот одно из них.
«А что препятствует нам войти в царствие Божие? Сказано: «Исполни заповеди», тогда спасешься. А так как мы немощны, испорчены, подвластны или доступны бесам, то Господь дал нам покаяние и другие Таинства. Если искренно покаемся, то Господь прощает нас, т.е. очищает нашу душу от греховных язв и обещает кающемуся Царствие Божие. Седмижды семьдесят раз на день покаешься и столько же раз получишь прощение. Если же ты не веришь Слову Божию, тогда, конечно, будешь страшиться, подпадешь власти бесов, а они замучают тебя. Ты, очевидно, как фарисей, хочешь опереться на дела свои, хотя и бессознательно, может быть. А ты будь, как мытарь, то есть все спасение возлагай на милосердие Божие, а не на свои исправления, и тогда выйдешь из этой жизни, как мытарь из храма — оправданным, т.е. войдешь в Царствие Божие». (Игумен Никон (Воробьев), «Письма о духовной жизни»)
Именно на милосердие Божие возлагал свои упования умирающий священник. Этим смерть и победил. Поэтому она для него — не фатальная зловонная тетка с косой, а всего лишь необходимое и ожидаемое жизненное событие…
Источник
«Душа, познавшая Господа, ничего не боится, кроме греха»
Преподобный Силуан Афонский
На земле нет человека, который бы чего-то не боялся. Для человека страх – это естественное состояние, которое возникает в случае опасности или угрозы его жизни.
Мир предлагает человеку материальное благополучие и наслаждение, а вместо этого именно здесь рождаются человеческие страхи: ведь все может быть отнято в любой момент, и человек окажется неспособным наслаждаться жизнью.
«Страх имеет много оттенков или степеней: опасение, боязнь, испуг, ужас, – рассказывает психотерапевт Дмитрий Авдеев. – Если источник опасности является неопределенным, то в этом случае говорят о тревоге. Неадекватные реакции страха именуются фобиями».
В своем труде «Точное изложение православной веры» св. Иоанн Дамаскин указывает: «Страх также бывает шести видов: нерешительность, стыдливость, стыд, ужас, изумление, беспокойство. Нерешительность – есть страх пред будущим действием. Стыд – страх пред ожидаемым порицанием. Стыдливость – страх пред совершенным уже постыдным деянием, это чувство не безнадежно в смысле спасения человека. Ужас – страх пред каким-либо великим явлением. Изумление – страх пред каким-либо необычайным явлением. Беспокойство – страх пред неуспехом или неудачею, ибо, опасаясь потерпеть неудачу в каком-либо деле, мы испытываем беспокойство».
Преподобный Серафим Саровский наставлял, что есть «Два вида страха: если не хочешь делать зла, то бойся Господа и не делай; а если хочешь делать добро, то бойся Господа и делай».
Так является ли страх естественным для человека? И как преодолеть его, не повредив своей души?
5 советов Отцов Церкви, как преодолеть страх
1.
Иоанн Лествичник
«Страх есть лишение твердой надежды»
«Плачущие и болезнующие о грехах своих не имеют страхований. /…/ Нельзя в одну минуту насытить чрево; так нельзя и боязливость победить скоро. По мере усиления в нас плача, она от нас отходит; а с уменьшением оного увеличивается в нас.
Если плоть устрашилась, а в душу не вошел сей безвременный страх, то близко избавление от этого недуга. Если же мы, от сокрушения сердца, с преданностью Богу, усердно ожидаем от Него всяких непредвидимых случаев, то мы воистину освободились от боязливости.
Кто сделался рабом Господа, тот боится одного своего Владыки; а в ком нет страха Господня, тот часто и тени своей боится».
2.
Преподобный Исаак Сирин
«Не унывай, когда дело идет о том, что доставит тебе жизнь, и не поленись за это умереть, потому что малодушие — признак уныния, а небрежение — матерь того и другого. Человек боязливый дает о себе знать, что страждет двумя недугами, т. е. телолюбием и маловерием».
«Страх за тело бывает в людях столь силен, что вследствие оного нередко остаются они неспособными совершить что-либо достославное и досточестное. Но когда на страх за тело приникает страх за душу, тогда страх телесный изнемогает пред страхом душевным, как воск от силы пожигающего огня».
3.
Святитель Тихон Задонский
«Там они трепетали от страха, где не было страха»
(Пс.13:5)
«Зачем же мне бояться того, что для меня неминуемо? Если Бог попустит на меня беду, я ее уже не миную; нападет она на меня, хотя бы я и боялся. Если не хочет Он допустить, то, хотя и все дьяволы и все злые люди и весь мир восстанут, ничто мне не сделают, потому что Он Един, Который сильнее всех, «обратит зло на врагов моих» (Пс.53:7). Огонь не сожжет, меч не посечет, вода не потопит, земля не пожрет без Бога, ибо все, как творение, без повеления Творца своего, ничего не сделает. Итак, зачем же мне бояться всего того, что есть, кроме Бога? А что Бог повелит, то не миновать мне. Зачем же и того бояться, что неминуемо? Убоимся же, возлюбленный, единого Бога, чтобы ничего и никого не убояться. Ибо кто Бога поистине боится, тот никого и ничего не боится».
4.
Преподобный Ефрем Сирин
«Кто боится Господа, тот выше всякого страха, устранил от себя и далеко оставил за собой все ужасы века сего. Ни воды, ни огня, ни зверей, ни народов, словом, ничего не страшатся боящиеся Бога. Кто боится Бога, тот не может согрешить; и если соблюдает он заповеди Божии, то далек от всякого нечестия».
5.
Паисий Величковский
Паисий Величковский писал, что если настигает тебя «сильное вражеское смущение, когда душа страшится» необходимо «псалмы и молитвы произносить вслух, или с молитвою соединять и рукоделие, чтобы ум внимал тому, что исполняете /…/ и не бояться, ибо с нами пребывает Господь и Ангел Господень никогда не уступает от нас».
* * *
Как видим, в страхах современной жизни, есть «некая печать неблагополучия человеческого общества», как сказал в проповеди Святейший Патриарх Кирилл, и тут же дал действующий евангельский совет в борьбе со страхами – любовь: «Совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4:18). «Через любовь человек одерживает победу над любыми страхами и становится мужественным и непобедимым. Когда живем с Богом, мы ничего не боимся, мы вручаем свою жизнь воле Божией, стараемся слышать Его голос, способны преодолевать любые трудности жизни, потому что Бог через любовь освобождает нас от страха».
«В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх» (1Ин. 4:18)
Источники:
1. Иоанн Лествичник. Слово 21 «О малодушной боязливости, или страховании».
2. Преподобный Исаак Сирин Ниневийский. Слова подвижнические.
3. Преподобный Ефрем Сирин. Беседы. «О страхе Божием и о последнем суде».
4. Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла за Божественной литургией на центральной площади Кишинева.
5. Паисий Величковский. Крины сельные или цветы прекрасные, собранные вкратце от Божественного Писания.
6. Святитель Тихон Задонский. Письма.
7. Преподобный Исаак Сирин Ниневийский. Подвижнические наставления.
8. Наставления преподобного Серафима Саровского.
Источник