Мечников учение о невосприимчивости к инфекционным болезням

Ученые удивительные люди. Многие из них посвящают всю свою жизнь, что бы доказать свою теорию всему миру, а нам, обычным потребителям, стало легче жить в этом мире. Однако путь ученого тернист и полон сопротивлений как внешних так и внутренних.

Многие обвиняют Илью Ильича Мечникова в том, что это была очередная попытка суицида, замаскированная под научный эксперимент. Профессор ввёл себе кровь поражённого возвратным тифом больного и тяжело заболел. 

Французы считают его, вполне себе французским учёным, имевшим долгие годы французское подданство. Украинцы претендуют на то, что он украинец, оттого что родился на Харьковщине. Русские считают его российским ученым, так как был он из знатной семьи российских дворян и сыном офицера российской гвардии, охранявшим самого царя. Да и по всему остальному, воспитанию, образованию… Хотя евреи, не без оснований считают его евреем, наверно потому, что у него была еврейская мама. Ну а молдаване указывают на то, что наш герой происходил из старинного и знатного рода молдавских бояр — жупанов. Сама же родовая фамилия Милеску-Спафария, отправляет нас аж в Византию, так что греки тоже могут на что-то претендовать. Впрочем, фамилию предки нашего героя перевели на русский и Спафарий стал Мечниковым. Как вы с трудом догадались речь пойдёт о Илье Ильиче Мечникове — российском всё же, биологе, основоположнике сравнительной патологии, эволюционной эмбриологии, создателе учения о фагоцитозе и теории научной школы.

Чтобы доказать свои гипотезы, Господин Ртуть и Вундеркинд (как звали его дома) ставил опыты на самом себе — увлечённо заражал себя холерой, тифом и другими опасными инфекциями. Именно он первым догадался, что не всегда нужно сбивать температуру во время болезни. С 1888 он работал в Пастеровском институте города Парижа. Совместно с Николаем Федоровичем Гамалеей основал в 1886 году первую в России бактериологическую станцию. Открыл в 1882 г. явление фагоцитоза. В трудах «Невосприимчивость в инфекционных болезнях» изложил фагоцитарную теорию иммунитета. Создал теорию происхождения многоклеточных организмов. Изобрел ортогенез. Но об этом кратко, все эти открытия общеизвестны и о них можно почитать, к примеру, в Википедии.

Илья Ильич Мечников

Происходил Мечников по отцовской линии из знатного рода, отец его, Илья Иванович, был гвардейским офицером и помещиком, служил в охране самого царя. Хотя гуляка был знатный, пустивший по ветру все немаленькое еврейское приданое своей красавицы- супруги, Эмилиии Нойехович. Её отцом был богатый и известный еврейский писатель, в прошлом делец, Лейба Нойехович, а красотой восторгался ещё сам Александр Пушкин, который в этом деле разбирался почище Казановы.

Мы не будем заострять внимание на ближайших родственниках великого Мечникова, они все были люди известные и знаменитые и каждый заслуживает отдельной биографии. Скажем только, что старший из его братьев был крупным чиновником, большим другом Льва Толстого, и стал героем его повести. Еще один брат — настоящий герой объединения Италии и друг и адъютант Джузеппе Гарибальди. Третий брат был весельчаком, пьяницей и развратником, промотавшим все деньги и умершим от застарелых венерических болезней.

Юный Илья Ильич обладал прекрасными способностями и настоящим талантом. Харьковскую гимназию он закончил с золотой медалью и это было для него не особенно трудно. Но вот характер у него был весьма непростой. Будучи склонным к некоторой мизантропии и огромному пессимизму, он часто представлял себе мир в трагическом ключе и тщательно лелеял свое драматическое одиночество, отчуждение от общества и другие многочисленные фрустрации, как говорят психологи. Отправившись учиться в Вюрцбургский Университет, куда он давно хотел поступить, и столкнувшись с холодностью русских студентов, предпочитавших шумные попойки и проказы учёбе, а также ошарашенный яростью местных домохозяек, ненавидевших сдавать жильё буйным русским студентам, не зная немецкого, Мечников быстро ретировался обратно в Харьков, полностью переменив свои мечты и планы. К примеру, Ломоносов – натура цельная и добродушная —  в данной ситуации просто отколотил бы пару студентов и «уболтал» бы домашнюю хозяйку.

Вернувшись в Харьков, разобиженный на весь свет, Мечников поступает в Харьковский университет и легко проходит четырёхлетний курс естественного отделения за два года. Изучает эмбриологию, путешествует по Европе от Северного до Средиземного морей, работает во Франкфурте и Неаполе. Из-за сильного перенапряжения в занятиях у него начали болеть глаза, зрение ухудшилось, и это недомогание мешало его трудам с микроскопом в течение дальнейших 15 лет. Илья Ильич получает докторскую степень, преподаёт в Петербурге, затем становится участником антропологической экспедиции.

В 1868 году, находясь постоянно в нестабильном состоянии души и страдая от депрессии, одиночества и отсутствия родных, Илья Ильич простужается и сваливается в постель. И тут появляется милая девушка, родственница профессора химии Людмила Федорович, трогательно выходившая его от болезни и явившаяся экзальтированному молодому учёному в образе ангела -хранителя. Мечников влюбляется в неё до беспамятства и когда она в свою очередь подцепила бациллу и слегла, он самозабвенно выхаживает её. Тогда же пришло решение о женитьбе. В январе 1869 года они обвенчались. В храм ослабевшую от чахотки невесту внесли на кресле — стоять она не могла. Знаменитый Боткин велел везти ее за границу. Неплохое содержание профессора позволило Мечникову увезти супругу в Германию, а затем в Италию. Через год они попытались вернутся в поместье Мечниковых, но климат был безжалостен и им снова пришлось бежать от чахотки, на это раз на Мадейру. Людмила испытывала непереносимые муки и только морфий облегчал её страдания. Через год она угасла.

После смерти супруги Мечников был угнетен и раздавлен бедой, похоронившей его под собой. Находившееся дома большое количества морфия постоянно попадалось на глаза, и он прибег к этому средству, чтобы хоть как-то утешится. Ученый утешится не смог и решил покончить счеты с жизнью. Он выпил ударную дозу морфия и стал ожидать смерти. Но Фортуна и здесь отвернулась от него. Слишком большая доза вызвала спазмы в желудке и бурная рвота выбросила весь яд обратно. Тогда профессор принял очень горячую ванну, облился ледяной водой и долго стоял на холоде, надеясь простудится насмерть. Ничего не вышло — пришлось приниматься за уборку. Какое-то время Илья Ильич продолжал заниматься морфием, пытаясь облегчить свою тоску. Однако, как-то приняв слишком большую дозу, он едва не отправился на тот свет. Желание умереть к тому времени несколько уменьшилось (по мнению некоторых биографов оно еще несколько лет присутствовало), но с морфием он расстался, расточительно, по нынешним временам, выбросив на помойку почти два фунта зелья.

Готовясь уйти из жизни, он спалил в камине все свои записи и бумаги, содержавшие научную информацию. Вообще, невзирая на несомненную суицидальную патологию, учёный почти всегда думал о рациональности процесса. Он никогда не пытался брутально зарезать самого себя в рукопашную или геройски выпорхнуть из окна, и тем более зависнуть на просушку где-нибудь на крюке от люстры. В истории Мечникова не всегда понятно, была это попытка самоубийства или врачебный подвиг? К примеру, что это — стакан холерного вибриона, выпитый аж на заседании учёного совета, или введение себе крови малярийного больного?

Около 12 лет Мечников работал в Одессе, преподавая анатомию и зоологию. Заработка не хватало, и Илья Ильич подрабатывал репетиторством. Обучал он в своём доме, давая частные уроки по зоологии. Предмет это весьма интересный и живой, неудивительно что 15- летней Ольге, его ученице, эти занятия зоологией понравились настолько, что профессор 14 февраля 1875 года женился на ней. Только на следующий день после свадьбы Ольга впервые переоделась «во взрослое» и… тут же села за урок по зоологии, стараясь сделать мужу приятное. Детей у них не было, но на это Мечников имел особое мнение. Человек он был молодой, и жизнь с женой-гимназисткой-ученицей напрягала не особенно.

В 1879 году 19-ти летняя супруга профессора слегла с тяжкой формой тифа. Профессор, полный беспокойства, сутками ухаживал за женой, страшно переутомился, появились боли в сердце, он не мог спать, кружилась голова, появилось заикание. Всё это походило на паралич, инсульт. Но то что случилось потом — весьма неоднозначно.

Трудно заявить, что это была прямая попытка самоубийства, выше мы уже писали об этом. Многие обвиняют Илью Ильича в том, что это была очередная попытка суицида, замаскированная под научный эксперимент. Профессор ввёл себе кровь поражённого возвратным тифом больного и тяжело заболел. Позднее он напишет об этом: «27 февраля я ввёл себе тогда в руку кровь тифозного больного, ввёл дважды, в результате через неделю я заболел типичной формой возвратного тифа с двумя приступами. Следует отметить то обстоятельство, что на пятый день первого приступа я перенёс ложный кризис, который, возможно, был вызван тем, что инъекция производилась дважды». 18 марта температура подскочила до 41,2 он чувствовал, что погибает. Изумительно, но болезнь оказала на учёного исцеляющее воздействие. Причины неизвестны и об этом учёная братия спорит до сих пор. Ведь Мечников спасся не только от тифа. У него сменился темперамент, исчезли депрессия, меланхолия, вечная душевная нестабильность, пессимизм. Резко улучшилось до того почти отказавшее зрение. Студенты болтали, что особо крупные бактерии Илья Ильич стал различать простым глазом.

После болезни профессор стал самым жизнерадостным сангвиником, улыбчивым оптимистом, начавшим учить людей любить жизнь и относиться к ней философски. При этом его любимая супруга также полностью исцелилась от болезни. В этом же году Мечников избавляет целых две губернии от мерзких жуков-вредителей, хлебного жука-кузьки и свекольного долгоносика, лишавшего местных автохтонов столь любимого ими лакомства — борща. Патогенный грибок, разведенный им, уничтожил вредителей на огромной площади.

Потом была и теория фагоцитоза, и долгая работа за границей. Возвратившись обратно в Одессу, Мечников руководит Бактериологическим институтом. Ему выпало повоевать с газетчиками, охотившимися за сенсациями, реакционной кликой местных докторов, измывавшейся над формальным отсутствием у него диплома врача. Недовольный всем этим цирком, он решил совсем уехать из России, где царь Александр Третий, разозленный активностью террористов, бомбами разорвавших в клочья его отца, принялся ощутимо закручивать гайки.

В Париже Пастер пригласил его поработать завлабом в новой лаборатории, созданной в Пастеровском институте. В течение дальнейших 28 лет Мечников работал здесь, продолжая изучать фагоциты. В Париже Мечников с удовольствием вращался в интеллектуальной среде, посещал литературные салоны, выставки картин, концерты. Рассказывают также, что он нечаянно чем-то обидел некоего французского аристократа. Тот решил проучить русского наглеца, вызвав его на дуэль.

Секундант пришел прямо в лабораторию Мечников и заявил:

— Никакие извинения не принимаются, дуэль состоится в любом случае, — заявил француз русскому ученому. — По правилам, за тем, кого вызывают на дуэль, право выбора оружия. Какое изволите выбрать вы?

— Что же, — пожал плечами Мечников, — я выбираю бактериологическое оружие. Вот два стакана с жидкостями. Он показал емкости слегка прибалдевшему французу. — Они внешне ничем не отличаются друг от друга. Но в одном — чистая питьевая вода; в другом — вода с бактериями сибирской язвы. Ваш граф волен выпить любой из этих стаканов, а я выпью оставшийся.

Секундант молча откланялся.

Рассеянный. Мечников нередко садился на свою шляпу и ходил в разных ботинках, как и запечатлён на французской карикатуре, где потчует всю планету простоквашей. Бессребреник. Патент на свою простоквашу отдал швейцару Пастеровского института, чтобы помочь ему в старости. И, главное, патологически добрый.  Мечникова привлекали проблемы старения и смерти. Он публикует в 1903 г. книгу, посвященную «ортобиозу», то есть умению жить до самой естественной смерти, как шутили его коллеги. Работа называется «Этюды о природе человека». В ней говорится о значении пищи, а также обосновывается необходимость наличия в рационе множества кисломолочных продуктов, в частности, простокваши, заквашенной с использованием болгарской палочки. Имя ученого также связано с популярным способом изготовления йогурта.

В 1908 году за свои труды он был удостоен Нобелевской премии по медицине и физиологии. Ее пришлось делить с Паулем Эрлихом, что не особенно обогатило знаменитого учёного.  У Мечникова и его второй супруги Ольги Белокопытовой не было детей. Однако, после смерти её родителей, Мечниковы стали опекать трех сестер и двух ее братьев. Илья Ильич пробовал на себе еще и другие болезни, согласно не особенно достоверной легенде — чуму и сифилис. Но это уже медицинские подвиги, а не попытки суицида, хотя некоторые историографы и биографы считают, что великий ученый, более 50 раз выдвигавшийся на Нобелевскую премию, не очень-то боялся смерти.

Он приезжал в Ясную Поляну, встретился с Толстым, приятелем его старшего брата. «Чего приехал- то? Принёс чего? — спросил его писатель: «Простоквашу я твою и так пью, а общего у нас ничего нету!». Покрутился Илья Ильич, да и уехал, чего тут сделаешь — секта. Его мама говорила: «Илья, не занимайся медициной. У тебя слишком мягкое сердце — ты не будешь в состоянии постоянно видеть страдания людей». Миру повезло, что он всю жизнь был таким непослушным. Илья Мечников умер в Париже 15 июля 1916 г, в возрасте 71 года, после серии инфарктов миокарда. Тело его, согласно завещанию, раскромсали в анатомическом театре и кремировали. А прах помещен в красивую мраморную шкатулочку с прожилками.