Зощенко история болезни фильм о фильме

Время чтения: 9 мин.

Откровенно говоря, я предпочитаю хворать дома.

Конечно, слов нет, в больнице, может быть, светлей и культурней. И калорийность пищи, может быть, у них более предусмотрена. Но, как говорится, дома и солома едома.

А в больницу меня привезли с брюшным тифом. Домашние думали этим облегчить мои неимоверные страдания.

Но только этим они не достигли цели, поскольку мне попалась какая-то особенная больница, где мне не все понравилось.

Все-таки только больного привезли, записывают его в книгу, и вдруг он читает на стене плакат: «Выдача трупов от 3-х до 4-х».

Не знаю, как другие больные, но я прямо закачался на ногах, когда прочел это воззвание. Главное, у меня высокая температура, и вообще жизнь, может быть, еле теплится в моем организме, может быть, она на волоске висит — и вдруг приходится читать такие слова.

Я сказал мужчине, который меня записывал:

— Что вы, — говорю, — товарищ фельдшер, такие пошлые надписи вывешиваете? Все-таки, — говорю, — больным не доставляет интереса это читать.

Фельдшер, или как там его, — лекпом, — удивился, что я ему так сказал, и говорит:

— Глядите: больной, и еле он ходит, и чуть у него пар изо рту не идет от жара, а тоже, — говорит, — наводит на все самокритику. Если, — говорит, — вы поправитесь, что вряд ли, тогда и критикуйте, а не то мы действительно от трех до четырех выдадим вас в виде того, что тут написано, вот тогда будете знать.

Хотел я с этим лекпомом схлестнуться, но поскольку у меня была высокая температура, 39 и 8, то я с ним спорить не стал. Я только ему сказал:

— Вот погоди, медицинская трубка, я поправлюсь, так ты мне ответишь за свое нахальство. Разве, — говорю, — можно больным такие речи слушать? Это, — говорю, — морально подкашивает их силы.

Фельдшер удивился, что тяжелобольной так свободно с ним объясняется, и сразу замял разговор. И тут сестричка подскочила.

— Пойдемте, — говорит, — больной, на обмывочный пункт.

Но от этих слов меня тоже передернуло.

— Лучше бы, — говорю, — называли не обмывочный пункт, а ванна. Это, — говорю, — красивей и возвышает больного. И я, — говорю, — не лошадь, чтоб меня обмывать.

Медсестра говорит:

— Даром что больной, а тоже, — говорит, — замечает всякие тонкости. Наверно, — говорит, — вы не выздоровеете, что во все нос суете.

Тут она привела меня в ванну и велела раздеваться.

И вот я стал раздеваться и вдруг вижу, что в ванне над водой уже торчит какая-то голова. И вдруг вижу, что это как будто старуха в ванне сидит, наверно, из больных.

Я говорю сестре:

— Куда же вы меня, собаки, привели — в дамскую ванну? Тут, — говорю, — уже кто-то купается.

Сестра говорит:

— Да это тут одна больная старуха сидит. Вы на нее не обращайте внимания. У нее высокая температура, и она ни на что не реагирует. Так что вы раздевайтесь без смущения. А тем временем мы старуху из ванны вынем и набуровим вам свежей воды.

Я говорю:

— Старуха не реагирует, но я, может быть, еще реагирую. И мне, — говорю, — определенно неприятно видеть то, что там у вас плавает в ванне.

Вдруг снова приходит лекпом.

— Я, — говорит, — первый раз вижу такого привередливого больного. И то ему, нахалу, не нравится, и это ему нехорошо. Умирающая старуха купается, и то он претензию выражает. А у нее, может быть, около сорока температуры, и она ничего в расчет не принимает и все видит как сквозь сито. И, уж во всяком случае, ваш вид не задержит ее в этом мире лишних пять минут. Нет, — говорит, — я больше люблю, когда к нам больные поступают в бессознательном состоянии. По крайней мере, тогда им все по вкусу, всем они довольны и не вступают с нами в научные пререкания.

Тут купающаяся старуха подает голос:

— Вынимайте, — говорит, — меня из воды, или, — говорит, — я сама сейчас выйду и всех тут вас распатроню.

Тут они занялись старухой и мне велели раздеваться.

И пока я раздевался, они моментально напустили горячей воды и велели мне туда сесть.

И, зная мой характер, они уже не стали спорить со мной и старались во всем поддакивать. Только после купанья они дали мне огромное, не по моему росту, белье. Я думал, что они нарочно от злобы подбросили мне такой комплект не по мерке, но потом я увидел, что у них это — нормальное явление. У них маленькие больные, как правило, были в больших рубахах, а большие — в маленьких.

И даже мой комплект оказался лучше, чем другие. На моей рубахе больничное клеймо стояло на рукаве и не портило общего вида, а на других больных клейма стояли у кого на спине, а у кого на груди, и это морально унижало человеческое достоинство.

Но поскольку у меня температура все больше повышалась, то я и не стал об этих предметах спорить.

А положили меня в небольшую палату, где лежало около тридцати разного сорта больных. И некоторые, видать, были тяжелобольные. А некоторые, наоборот, поправлялись. Некоторые свистели. Другие играли в пешки. Третьи шлялись по палатам и по складам читали, чего написано над изголовьем.

Я говорю сестрице:

— Может быть, я попал в больницу для душевнобольных, так вы так и скажите. Я, — говорю, — каждый год в больницах лежу и никогда ничего подобного не видел. Всюду тишина и порядок, а у вас что базар.

Та говорит:

— Может быть, вас прикажете положить в отдельную палату и приставить к вам часового, чтобы он от вас мух и блох отгонял?

Я поднял крик, чтоб пришел главный врач, но вместо него вдруг пришел этот самый фельдшер. А я был в ослабленном состоянии. И при виде его я окончательно потерял свое сознание.

Только очнулся я, наверно, так думаю, дня через три.

Сестричка говорит мне:

— Ну, — говорит, — у вас прямо двужильный организм, Вы, — говорит, — скрозь все испытания прошли. И даже мы вас случайно положили около открытого окна, и то вы неожиданно стали поправляться. И теперь, — говорит, — если вы не заразитесь от своих соседних больных, то, — говорит, — вас можно будет чистосердечно поздравить с выздоровлением.

Однако организм мой не поддался больше болезням, и только я единственно перед самым выходом захворал детским заболеванием — коклюшем.

Сестричка говорит:

— Наверно, вы подхватили заразу из соседнего флигеля. Там у нас детское отделение. И вы, наверно, неосторожно покушали, из прибора, на котором ел коклюшный ребенок. Вот через это вы и прихворнули.

В общем, вскоре организм взял свое, и я снова стал поправляться. Но когда дело дошло до выписки, то я и тут, как говорится, настрадался и снова захворал, на этот раз нервным заболеванием. У меня на нервной почве на коже пошли мелкие прыщики вроде сыпи. И врач сказал: «Перестаньте нервничать, и это у вас со временем пройдет».

А я нервничал просто потому, что они меня не выписывали. То они забывали, то у них чего-то не было, то кто-то не пришел и нельзя было отметить. То, наконец, у них началось движение жен больных, и весь персонал с ног сбился. Фельдшер говорит:

— У нас такое переполнение, что мы прямо не поспеваем больных выписывать. Вдобавок у вас только восемь дней перебор, и то вы поднимаете тарарам. А у нас тут некоторые выздоровевшие по три недели не выписываются, и то они терпят.

Но вскоре они меня выписали, и я вернулся домой.

Супруга говорит:

— Знаешь, Петя, неделю назад мы думали, что ты отправился в загробный мир, поскольку из больницы пришло извещение, в котором говорится: «По получении сего срочно явитесь за телом вашего мужа».

Оказывается, моя супруга побежала в больницу, но там извинились за ошибку, которая у них произошла в бухгалтерии. Это у них скончался кто-то другой, а они почему-то подумали на меня. Хотя я к тому времени был здоров, и только меня на нервной почве закидало прыщами. В общем, мне почему-то стало неприятно от этого происшествия, и я хотел побежать в больницу, чтоб с кем-нибудь там побраниться, но как вспомнил, что у них там бывает, так, знаете, и не пошел.

И теперь хвораю дома.

Источник

Михаил Зощенко — известный советский писатель, книги которого пользуются популярностью у читателей. В своих произведениях он обличал все возможные пороки советской власти, но делал это столь тонко и малозаметно, что позволило ему избежать сурового наказания и остаться живым даже в темные сталинские времена. Анализ рассказа «История болезни» Зощенко позволит поближе познакомиться с бытом больниц в двадцатых-тридцатых годах прошлого века.

История написания

Рассказ «История болезни» написан в 1936 году, а впервые его напечатали в журнале «Крокодил» в 1937—1938 годах. Это произведение автор задумал после посещения им больницы, где Михаил Зощенко оказался по причине тяжёлой болезни. Его удивило холодное и бессердечное отношение медицинских работников к пациентам, при этом декларировалась забота о каждом из больных. Работа над этим коротким рассказом заняла буквально несколько дней, однако с его печатью появились определенные сложности.

Издатели не хотели рисковать, публикуя такой острый сатирический рассказ, который в 1937 году мог им стоить не только работы, но и жизни или отправки на десяток лет в лагеря. Лишь после одобрения «Истории болезни» высоким начальством, Зощенко со всеми необходимыми бумагами отправился в журнал «Крокодил», а в последующем это произведение появилось уже в его общем сборнике.

Эта книга пользовалась популярностью у читателей, многим описанная автором проблема была крайне близкой, ведь они едва ли не ежедневно сталкивались с таким хамством и бессердечным отношением со стороны государственных структур.

Жанр рассказа

Рассказ «История болезни» написан в реалистическом жанре. Это тонкая сатира на существующие в те времена медицинские учреждения и систему врачебной помощи в Советском Союзе. На бумаге высокое начальство рапортовало о заботе о человеке, однако в действительности, каждый больной считался винтиком в системе, поэтому не стоит удивляться пренебрежительному, а порой и хамскому отношению к больным со стороны медицинского персонала.

Несомненно, в своём произведении Михаил Зощенко преувеличивал несчастья главного героя, показав его придирчивым, а порой и занудным человеком. Однако все его требования полностью объективны, подчеркивая безразличие врачей и медсестёр к пациентам в больницах. Зощенко при создании этого рассказа отказался от описания типовых героев, выбирая в качестве главных персонажей обычных людей, с которыми может ассоциировать себя каждый читатель.

Юмор в этом произведении, а также его повествование схоже с великими рассказами Марка Твена. Ситуация, в которую попадает рассказчик, одновременно комичная и трагичная. Каждый советский человек угадывал в таком персонаже свои приключения в больницах и поликлиниках. Неудивительно, что это произведение было актуально не только в тридцатых годах прошлого века, но и на протяжении многих десятков лет, когда пациенты сталкивались в медицинских учреждениях с таким отношением к себе.

Автор высмеивал существующие порядки в обществе, одновременно утверждая об имеющихся недостатках в советской системе.

Главные герои

Главный герой рассказа — обычный советский гражданин, который попадает в больницу с высокой температурой и с брюшным тифом. Из его слов становится понятно, что он образованный человек, обладающий смелостью обсуждать и критиковать все увиденным им недостатки в медицинских учреждениях.

Главными персонажами рассказа являются:

рассказчик — обычный советский человек;
фельдшер из приемного покоя;
медсестра из помывочной ;
главврач больницы.

Традиционно для своих рассказов Зощенко описывает лишь несколько персонажей, которым практически не даётся каких-либо характеристик. Это сделано, чтобы читатель сам додумал те или иные качества и черты характера героев этого произведения. При этом многие в таком описании угадывали всех врачей и фельдшеров, с которыми они сталкиваются уже в своих больницах и поликлиниках.

Главный герой «Истории болезни» стремится к внутренней гармонии и внешней красоте. Это идеалист, который мечтает, чтобы в советской жизни слова не расходились с делом. Он не беспочвенно критикует имеющиеся в больнице недостатки, предлагая возможные пути их исправления. Однако ни фельдшеру, ни врачам, ни руководству медицинского учреждения такие замечания не интересны, так как они безучастно и пренебрежительно относятся ко всем пациентам.

Краткое содержание

Главный герой, от лица которого ведется повествование, заболел брюшным тифом и его положили в больницу. Испытания начинаются уже в приёмном покое, где он видит надпись о расписании выдачи трупов. Рассказчик спорит с фельдшером, утверждая, что такие информационные стенды не нужно располагать на видном месте. Это не добавляет сил пациентам, которые начинают нервничать и становятся морально подавленными.

Следующее испытание ожидало в помывочной комнате. Рассказчик стал уверять медсестру, что такое название больше подходит для колхозной фермы. Ведь именно там в помывочной купают и чистят коров и других животных. Как только его привели в эту комнату, главный герой замечает, что ему предлагают раздеться в то время, когда в ванне моется какая-то старушка. После непродолжительных споров пожилую пациентку всё же уводят, что позволяет вымыться рассказчику и одеться в больничную одежду, которая оказалась на несколько размеров больше.

Рассказчик, оказавшись в палате на 30 человек, вновь был недоволен лечением и попросил позвать лечащего врача. Вместо него, пришёл санитар, однако у рассказчика уже не было сил спорить, он потерял сознание от высокой температуры, а очнулся лишь через несколько дней. По словам санитарки, несколько суток он находился между жизнью и смертью, у него был жар и лихорадка, но молодой организм победил, а рассказчик очнулся и пошел на поправку.

В конце перед выпиской он узнает, что его жене по ошибке отправили похоронку, приняв за другого пациента. На этом мучения в больнице заканчиваются, а рассказчик, пускай и недолеченным с небольшой сыпью, выписывается, для себя зарекаясь больше не попадать в такие медицинские учреждения.

Анализ и художественное разнообразие

Основной проблематикой этого рассказа является формальное отношение к человеку советских учреждений. Причём с подобным сталкиваются не только в больницах и поликлиниках, но и практически во всех сферах жизни. Главный персонаж пытается противостоять системе, однако подвергается гонениям врачей и медперсонала. В конечном счете, он покоряется, полностью отказываясь от возможной борьбы за справедливость. По мнению автора, формализм все же побеждает в советской жизни, а борьба против существующего уклада жизни попросту невозможна.

Поднятые в произведении проблемы:

формальное отношение к пациентам ;
всеобщий обман и ложь советской системы;
сравнение госучреждений и всей страны с тюрьмой.

Главный герой «Истории болезни» Зощенко относится к категории тех невезучих людей, кто в каждой ситуации остаются виноватыми. Он высказывает недовольство безразличным отношением к себе врачей и фельдшеров, но в больнице его считают нахалом и привередливым больным. Медсестра даже предполагает, что такие любопытные люди долго не живут, поэтому, с большой долей вероятности, поправиться от болезни у пациента не получится.

«История болезни» состоит из нескольких последовательных эпизодов, которые описывают все мучения главного героя в госпитале. Каждый из таких эпизодов забавен и вызывает у читателя смех, являясь средством сатирического описания такого бездушного отношения к каждому пациенту и человеку. Автор, делая речь врачей малограмотной, высмеивает медиков, которые не то что не лечили, а больше вредили своим больным.

Примечателен небольшой отрывок этого рассказа, где всем пациентам выдают больничные пижамы. Тем самым автор делает обобщение, что советская система представляет собой общий лагерь заключённых. Зощенко сравнивает медицинское учреждение с тюрьмой, в которой также арестантам выдают робы со специальным клеймом на спине или груди. Всё это унижает человеческое достоинство, превращая всех людей в покорную серую массу.

Краткое содержание«Кабала святош» — краткое содержание пьесы М.А. Булгакова

Краткое содержание«Грамматика любви» — анализ рассказа И.А. Бунина

Источник

Подумайте, каким правильнее назвать рассказ М. Зощенко — юмористическим или сатирическим. Обоснуйте свою точку зрения

История болезни — юмор или сатира? что высмеивает автор в рассказе?

lady v
[626K]

2 года назад

Можно ли назвать рассказ «История болезни» Зощенко юмористическим? Конечно нет, потому что если мы и смеемся над описанными в рассказе событиями, то смех наш получается отнюдь не веселым. автор не стремится поднять нам настроение описанием каких-то смешных ситуаций. Напротив, он стремится заинтересовать нас творившимся в больнице беспределом.

Простой больной, едва попав в больницу обнаруживает полное равнодушие медицинского персонала, пренебрежение им своими обязанностями, наплевательское отношение к жалобам больных, антисанитарию. Писатель старается показать нам, что в медицине еще много нерешенных проблем.

Этот рассказ яркая сатира, тем более едкая, что единственным отделом больницы, который работал быстро, оказался отдел, рассылающий извещения о смерти.

автор вопроса выбрал этот ответ лучшим

Божья коровка
[147K]

2 года назад

Автор рассказа «История болезни» не просто смеется над тем, что происходит с его героем, но высмеивает больничные будни с их хамством и безразличием к человеку.

Пафос рассказа направлен против подобного отношения к человеку.

История показывает нам не просто смешные сцены, но прямо-таки абсурдные. Это не юмор, а сатира. Мы не только смеемся, мы негодуем и боремся против этой бесчеловечности.

Тагетес
[130K]

более года назад

В рассказе Чехова «История болезни» описывается не комическая, смешная ситуация, а абсурдность происходящего, ибо показано бездушие врачей к состоянию и процессу лечения своих пациентов. Разве это смешно, когда «лекарь» удивляется тому, что его подопечный ещё жив, несмотря на все врачебные «усилия»? В этой абсурдности и проявляется жёсткая сатира писателя, который стремится вызвать внимание к проблеме у общественности. Прошло уже более 100 лет с момента создания истории болезни Петра, а как мало изменений произошло в данной «сфере». Все те же неправильные диагнозы, хамство в больнице, ощущение себя «вещью», которую передвигают, перемещают по коридорам «лазаретов». Как главный герой рассказа напоминает порой нас самих, обратившихся за помощью, и получивших «услуги», вместо лечения…

Эления
[418K]

более года назад

«История болезни» Михаила Зощенко повествует о человеке, который попал в госпиталь с высокой температурой и брюшным тифом. Глазами главного героя показывает, каково находиться в подобном «заведении»: у приемного пункта надпись на плакате гласит о времени «выдачи трупов», что неприятно больным людям. Никакого уважения к пациентам: на вежливые замечания отвечают грубостью и хамством. Вместо того, чтобы дать отдельную ванную со свежей водой, готовы «обмывать», как лошадей, в той, где уже занято. Все это произошло с главным героем только в первые часы прибытия. А потом у него создается впечатление, что это не госпиталь, а больница для сумасшедших: в палате по тридцать человек, все с разными диагнозами.

Персонаж приходит в себя, спустя несколько дней, проведенных в беспамятстве, готов выписываться, да не тут-то было: заразился коклюшем, который попал к нему с невымытой посудой из детского отделения.

В итоге, все же выписался, напоследок еще испытав сыпь на нервной почве , изрядно задержавшись с госпитализацией. Дома уже не ждут: по ошибке сообщили, что их родственник умер.

В общем-то, смешно, все это, можно было бы сказать, если бы не печально… Конечно, автор посмеивается, иронизирует над бытом, устройством, укладом больницы, где персонал должен быть чутким, все чистеньким, «стерильным», аккуратным, а вместо этого… не до смеха.

Так что, кроме юмористического, рассказ получается сатирическим: Зощенко высмеивает в своем произведении подобные заведения, их уклад и добавляет, что хворает теперь только у себя дома.

Бульбозавр
[380K]

более года назад

Наверно нужно пояснить, что юмор это больше является шуткой, рассказом забавной и по большей части , вымышленной историей, тогда как сатира обличает реальные недостатки.

Рассказ Зощенко про «Историю болезни», является вполне правдивым и автор , в свойственной ему манере описывает ситуацию, произошедшую с пациентом в больнице.

Юмора в этом рассказе предостаточно в разных комических его эпизодах, но это только ярче освещает все недостатки, творящиеся не только в конкретном лечебном заведении, а в самом здравоохранении тех лет.

Поэтому этот рассказ является именно сатирой, где Зощенко бичует нравы лечащего персонала – грубость, бестактность, неуважение к людям, душевную черствость.

Знаете ответ?

Источник